Маленькие и грандиозные ритуалы привносят в жизнь некую нотку приятной стабильности. У меня уже есть парочка своих: начать день с правой ноги, выпить в 12 часов дня кофе, а в 5 часов вечера - чай. И где бы я ни оказалась, эти ритуалы нерушимы.
Двенадцатичасовой кофе — традиция с многолетней историей. Только говорить надо правильно. Не "кофе", а "кофэ", так в разы вкуснее. В Александровке, где живу я и жили все родственники и предки по бабушкиной линии, это был особый час. Тогда еще не было этих многоэтажных построек, было больше простора и соседского добра, что ли. В половине двенадцатого по всей округе начинался металлический размеренный стук: в чугунных ступках женщины мололи кофейные зерна. На каменных печках грелись чайники, готовились большие кофейники, шкворчали пышки в масле.
Самый большой - не по наслышке - кофейник в нижней Александровке был у моей прабабушки. К ней, самой взрослой и уважаемой матроне, приходили на полдневный кофе родственники и соседи. Опаздывать было нельзя: ровно в половине первого кофепитие сворачивалось и Елена Васильевна укладывалась на кровать в летней веранде для сна (вставала она ежедневно в полпятого утра в независимости от времени года и настроения). Опоздавшему хоть на 10 минут могла достаться только пара-другая упреков за неуважение. На столе всегда было сливовое и малиновое варенье под пышки и - летом - пломбир. К этому кофепитию все наряжались, бросали дела (а по хорошему - их надо было уже закончить давным-давно) и наслаждались отдыхом.
Бабушка Лёля была тот еще мастер ритуала. Например, если у нее было и настроение, и среди гостей было все ей по душе, она принималась гадать на кофейной гуще. Вертела фарфоровые чашки по блюдцам с розовыми пионами и ясными незабудками (о кофейном фарфоре можно делать отдельный рассказ, это новая глава в традиция моей семьи), вглядывалась в черноту кофейной жижи и вещала. А иной раз могла и раскинуть потрепанные карты (при вящей набожности она не отказывалась от таких развлечений). И все это окутывал горячий летний воздух. Говорила кратко, в назидательном тоне и ни в одном ее слове не было сомнения. То ли гений величайшего внушения, то ли талант прорицания.
Много позже, уже на моей памяти, стук ступок сменился на жужжание кофемолок. К выбору кофе у меня в семье относились (и это не меняется и сегодня) с особым вниманием. Ко вкусу, аромату и приготовлению. Сегодня мы отказались от электрических кофемолок, перешли на ручные мельницы. Кофемашины - увольте, не по нашу душу. И сейчас уже никто не ходит друг к другу в гости на обеденный кофе (а жаль), но ощущение, что я немного сопричастна к этой истории - величайшая радость.
With great-coffee-love,
G.
Комментариев нет:
Отправить комментарий